Джек Воробей
Пираты Карибского моря
Школа.
Тоскливые осенние вечера. Уютная подвальная комната своим интерьером словно выбрасывает меня к прибою, где я слышу крики чаек и мистический звон гика. Сижу за партой, хотя и партой этот круглый стол сложно назвать, немного уставшая после трудового дня, но позабыв о том, что где-то там существует другой мир, полный суеты, слушаю теорию.
- Меня часто просят завязать морской узел. Но это невозможно, так как морского узла не существует. Их много, около 800 штук и сейчас мы научимся вязать 10 из них – говорит строгий учитель Гришин Геннадий Иванович. 
По мнению Гришина, идеальная женщина на яхте - это женщина лысая и молчаливая. Такой мне совсем не хотелось быть. Потому что женщина может быть и в море женщиной в хорошем смысле этого слова. Поэтому старалась.
К концу наших занятий я поняла, что хочу учиться практике только у Гришина, но «адмирал» не ведет практику в Адриатическом море, где занимается наша школа. Осталось дело за малым – собрать свою команду и уговорить Гришина стать нашим капитаном-наставником. Наш будущий экипаж в не полном составе из трех человек, Андрей, студент моей группы и Дима, мой вдохновитель яхтенного дела, мы, сжав кулачки, пошли делать предложение Гришину. На наше удивление Геннадий Иванович легко согласился. Оказывается, Канарские острова являются отправной точкой для пересечения Атлантического океана. И у Гришина очень много воспоминаний связано с этими местами, но с 2001 года он там не был. Поэтому предстоящее путешествие было своеобразным возвращением в прошлое. Чуть позже к нам присоединилось еще двое любителей моря – Алла и Валера.
Начало.
Свежесть морской воды и ее солоноватый запах. Радуга над городом, двойная, но совсем низкая. Дождь где-то вдали. Пение гика. От этого звука осознание действительности переходит в другую реальность – словно ты оказываешься в мире фэнтези и колдовства. Розовое солнце уже готово прыгнуть за горизонт. Нас окружают чернильные тучи, а наш шлюп разбивает волну, не сражаясь с ней, а просто идя по течение. Все это дает бесконечное ощущение свободы.
Но до моря и волн был волнительный прием нашей парусной яхты. Океанис 43, 2008 года. Вроде бы, новая лодка, все должно быть в порядке. Немцы, владельцы чартерной компании, немало удивились проявленной педантичности и упертости русских, которых берут лодки в чартер не часто. Веревка, обтягивающая стаксель (косой треугольный парус) по всему периметру оказалась порванной. Г.И. сказал немцам, что с таким парусом мы не уйдем. Немцы думали отделаться заменой стакселя с другой лодки. Стаксель оказался хорошим, но не подходящим для нашей модели. Г.И. говорит:
- Зашейте веревочку.
Немцы:
- Сегодня суббота, выходной день, магазины не работают. Как мы можем ее пришить?
- Тогда мы останемся здесь до понедельника. Безопасность прежде всего.
Немцы не выдержали. Через 1,5 часа веревка оказалась пришита и у нас был работающий парус.
С гротом (косой парус на мачте) тоже без приключений не обошлось. Один из ползунов передней шкаторины грота был перевернут в ликпазе на 180 градусов с появлением соответствующей складки на парусе. Для исправления этого спустили весь грот, вытащив из ликпаза и закрепили по-правильному. Мораль сей басни такова – не ленитесь, внимательно проверяйте исправность парусов!
Что еще хочется добавить? Один газовый баллон был почти пуст. А это значит, что одного баллона на 14 дней на 6 человек никак не хватит. Как такое можно проверить? Очень просто – по весу. Позже я прочла отчет одного инструктора нашей яхтенной школы, выложенный на сайте Олега Гончаренко, так вот его экипаж забыл про баллоны, и уже на второй день своего путешествия вынужден был вернуться в марину для обмена баллона на полный. Тогда я почувствовала, что с Г.И. мы были как у бога за пазухой, потому что настоящий профессионал никогда не упустит ни одной мелочи.
Еще обнаружили значительный люфт между двумя рулями. Немцы очень удивились, но безропотно починили и эту неисправность.
Первый выход в море был у нас днем следующего дня.
Жизнь в маринах и на лодках.
Марина в Лас-Пальмосе – сборище «бродяг» со всего мира. На якорных стоянках зимой не очень много, а летом яблоку негде упасть – стоят морские бомжи (БОМЖ - Без Определённого Места Жительства). Они живут на своих яхтах, бродят по миру в одиночку, парами, небольшими группами. Рожают детей и потом мучаются сакраментальным вопросом: что с ними делать? Дети, рождённые в экологически чистой среде, с трудом адаптируются потом к земным условиям. И это в основном не миллионеры, а хиппи, продавшие последнюю рубашку, пускающиеся во всё тяжкое.
Когда заканчиваются продукты, они устраиваются на работу на несколько месяцев, пока не подготовят свои суда к дальнейшим странствиям и не накупят соответствующее количество припасов. Блаженны нищие, ибо их есть царствие небесное. Один такой внушительный «бродяга» из Великобритании на острове Ла-Гомера покрыл наш экипаж трехэтажным английским матом во время нашего отхода из марины.- Здесь мой дом и здесь не место учиться! – орал он и его слышала вся марина. И в общем был прав. Потому что умению нашего капитана швартоваться было далеко до совершенства, сила дрейфа, течения и ветра действуют на яхту. Но Дима справился, мы несколько раз одержались и вышли в открытое море.
Геннадий Иванович Гришин, наш адмирал, перед своим путешествием через Атлантинку познакомился в Лас-Пальмосе с капитаном легендарного учебного судна Крузенштерн - четырёхмачтовый барк, назван именем известного русского мореплавателя адмирала Ивана Фёдоровича Крузенштерна. Капитан Крузенштерна настойчиво предлагал поднять на борт 6-ти метровую яхту без мотора и забрать его обратно в Калининград. Опасное дело – переход через Атлантику в одиночку, но, как известно, только смелым покоряются моря.
Погода.
В конце нашего путешествия меня стало тошнить от кранцев (подушка от ударов), о чем я и поведала нашему экипажу. (Во время движения кранцы обязательно убираются внутрь судна: они ни в коем случае не должны свешиваться с бортов, а перед швартовкой обязательно вывешиваются и завязываются на выбленочный узел, который мне потом снился, так я хотела запомнить технику завязывания). Я их стала ненавидеть, недаром Гришин говорил, что вешать кранцы это мужская работа и один, самый большой кранец, не выдержал такого к нему отношения и в последний день нашего путешествия потерялся, ушел в свободное плавание. Мы сначала огорчились, что придется платить за него 150 евро Марку, но вместо этого нам было преподнесено шампанское, а вот что кранец потерялся, они так и не увидели. Наш был в два раза больше этих на картинке.
Вообще, кранцы это отдельная история. При команде «Отдать кранец» Алла выкидывала кранец в открытое море и члены экипажа по очереди, до одури, пытались пришвартоваться к кранцу против ветра. То еще занятие. Потом Андрей мечтательно сказал:
- Да-а, швартовка чрезвычайно сложное дело, научиться делать это хотя бы как Дима.
Звездное небо и вахты.
Полночь. Фуэртовентура. Мы уходим встречать Валеру. Плещутся волны о борт, их почти не видно, если б не фосфорицирующие блики, которые окрашивают воду с фантастический свет, словно миллион светляков поселились в океане. Новолуние, свет только от топовых огней на мачте. Не смотря на то, что мы идем под парусом, топовый огонь все равно включен – чтобы нас издали смогли заметить другие судна. Небо усыпано звездами, только сейчас испытываешь восторг от осознания бесконечности Вселенной. Будто впереди тебя ждет какая-то тайна. На вахте я и Дима. Дежурим по 3 часа. Дима хотел устроить дежурства по 4 часа в соответствии с биоритмами человека, но Г.И. рассудил, что таким «салагам» как мы, достаточно будет и трех. Идем прямо на созвездие Орион, сзади Большая медведица и чуть левее Полярная звезда. Значит там всегда север. Ночное дежурство самое сложное и самое романтичное. У меня в руках бинокль, я внимательно наблюдаю за горизонтом и при появлении огней других судов должна сообщать об этом рулевому. Потом мы вместе с Димой пытаемся отгадать, что за судно у нас по правому или левому борту. Оказывается это совсем не просто. Пару раз будим Г.И., потому что самим не под силу разгадать загадку трех огней: белого, красного и желтого. В этот момент особенно тяжело, когда осознаешь, что одна ошибка и можешь налететь на проходящие суда.
Дельфины.
Океан это не просто водоем, он насыщен жизнью, и часть этой жизни мы наблюдали не только в воде. Дельфины, много дельфинов, для которых прыжок это и способ поиграть или покрасоваться перед самкой, а также возможность покрыть таким образом расстояния намного большие, чем в воде. Нашу лодку окружали стаи дельфинов, не менее 15 в стае, они плыли в тени яхты и играли между собой. Маленькие дельфинята особенно радовали нас своей резвостью, ведь прыгать как взрослые еще не научились и получались у них смешные сальдо и выкрутасы.
Еще мы пытались ловить рыбу в океане. Но из этого ничего не получилось Есть наверное какие-то секреты, которых мы не знали или поздно начали изучать их.
По возвращении из путешествия первым делом, что меня спрашивали знакомые, это про то, мучила ли меня морская болезнь. Отвечаю раз и навсегда: Мучила. Но только во второй день нашего пути. Потом организм быстро перестроился и прикатался. В первый день, когда мы шли 12 часов под свежим ветром, я представить себе не могла, как я смогу дальше жить, есть в качку, ходить в туалет. В итоге смогла, и есть, и готовить, и мыть посуду. Поэтому советую всем перед выходом в море, месяца за три, делать вестибулярную гимнастику.
«За тех кто в море!» - традиционный русский морской тост. Еще Аристотель в древности делил людей на три категории: за тех кто жив, за тех кто умер, и за тех, кто в море, судьба которых еще не известна. Много моряков несут сейчас вахту в океане, между небом и землей. Дай Бог всем вам удачи!
